Неточные совпадения
Утопающий, говорят, хватается и за
маленькую щепку, и у него нет в это время рассудка подумать, что на щепке может разве прокатиться верхом муха, а в нем
весу чуть не четыре пуда, если даже не целых пять; но не приходит ему в то время соображение в голову, и он хватается за щепку.
Потому, в-третьих, что возможную справедливость положил наблюдать в исполнении,
вес и меру, и арифметику: из всех вшей выбрал самую наибесполезнейшую и, убив ее, положил взять у ней ровно столько, сколько мне надо для первого шага, и ни больше ни
меньше (а остальное, стало быть, так и пошло бы на монастырь, по духовному завещанию — ха-ха!)…
Животное это по размерам своим значительно уступает обыкновенному бурому медведю. Максимальная его длина 1,8 м, а высота в плечах 0,7 м при наибольшем
весе 160 кг. Окраска его шерсти — черная, блестящая, на груди находится белое пятно, которое захватывает нижнюю часть шеи. Иногда встречаются (правда, очень редко) такие медведи, у которых брюхо и даже лапы белые. Голова зверя конусообразная, с
маленькими глазками и большими ушами. Вокруг нее растут длинные волосы, имеющие вид пышного воротника.
Сивуч относится к отряду ластоногих и к семейству ушастых тюленей. Это довольно крупное животное и достигает 4 м длины и 3 м в обхвате около плеч при
весе 680–800 кг. Он имеет
маленькие ушные раковины, красивые черные глаза, большие челюсти с сильными клыками, длинную сравнительно шею, на которой шерсть несколько длиннее, чем на всем остальном теле, и большие ноги (ласты) с голыми подошвами. Обыкновенно самцы в два раза больше самок.
Изюбр или олень стучат сильнее ногами; это не могло быть и
маленькое животное, потому что
вес его тела был бы недостаточен для того, чтобы производить такой шум.
Бабушка, сидя около меня, чесала волосы и морщилась, что-то нашептывая. Волос у нее было странно много, они густо покрывали ей плечи, грудь, колени и лежали на полу, черные, отливая синим. Приподнимая их с пола одною рукою и держа на
весу, она с трудом вводила в толстые пряди деревянный редкозубый гребень; губы ее кривились, темные глаза сверкали сердито, а лицо в этой массе волос стало
маленьким и смешным.
— Ну-ну, без тебя знаю, — успокоил его Кишкин. — Только вот тебе мой сказ, Петр Васильич… Видал, как рыбу бреднем ловят: большая щука уйдет, а
маленькая рыбешка вся тут и осталась. Так и твое дело… Ястребов-то выкрутится: у него семьдесят семь ходов с ходом, а ты влопаешься со своими
весами как кур во щи.
— Тоже жадный, — продолжал Добров, — бывало, на ярмарчишку какую приедем, тотчас всех сотских, письмоводителя, рассыльных разошлет по разным торговцам смотреть —
весы ладны ли да товар свеж ли, и все до той поры, пока не поклонятся ему; а поклонись тоже — не
маленьким; другой, пожалуй, во весь торг и не выторгует того, так что многие торговцы и ездить совсем перестали на ярмарки в наш уезд.
Но граммофон во мне — шарнирно, точно взял трубку, скомандовал «
малый ход» — камень перестал падать. И вот устало пофыркивают лишь четыре нижних отростка — два кормовых и два носовых — только чтобы парализовать
вес «Интеграла», и «Интеграл», чуть вздрагивая, прочно, как на якоре, — стал в воздухе, в каком-нибудь километре от земли.
При входе в спальный вагон меня принял молодой
малый в ловко сшитом казакине и в барашковой шапке с бляхой во лбу, на которой было вырезано: Артельщик.В суматохе я не успел вглядеться в его лицо, однако ж оно с первого же взгляда показалось мне ужасно знакомым. Наконец, когда
вес понемногу угомонилось, всматриваюсь вновь и кого же узнаю? — того самого «мальчика без штанов», которого я, четыре месяца тому назад, видел во сне, едучи в Берлин!
— Греки играли в кости, но более любимая их забава была игра коттабос; она представляла не что иное, как
весы, к коромыслу которых на обоих концах были привешены
маленькие чашечки; под чашечки эти ставили
маленькие металлические фигурки. Искусство в этой игре состояло в том, чтобы играющий из кубка сумел плеснуть в одну из чашечек так, чтобы она, опускаясь, ударилась об голову стоящей под ней фигурки, а потом плеснуть в другую чашечку, чтобы та пересилила прежнюю и ударилась сама в голову своей фигурки.
Тягость, хоть и
малая, хоть и в десять фунтов, прицепленная к ноге навсегда, все-таки ненормально увеличивает
вес члена и чрез долгое время может оказать некоторое вредное действие…
— Нет, не вздор! — догматически замечает Куликов, до сих пор величаво молчавший. Это парень с
весом, лет под пятьдесят, чрезвычайно благообразного лица и с какой-то презрительно-величавой манерой. Он сознает это и этим гордится. Он отчасти цыган, ветеринар, добывает по городу деньги за лечение лошадей, а у нас в остроге торгует вином.
Малый он умный и много видывал. Слова роняет, как будто рублем дарит.
Жерих не водится в
маленьких речках, но любит реки большие или по крайней мере многоводные, глубокие и быстрые; живет также и в больших, чистых озерах, питается всякими водяными насекомыми, мелкою рыбою и на нее только берет на удочку; клев его чрезвычайно быстр, и на удочке ходит он необыкновенно бойко; он вырастает длиною в аршин и
весом бывает в восемнадцать фунтов.
— Во всю мою жизнь я выудил только одну красулю, на
маленького навозного червяка, фунта в три
весом, но и та чрезвычайно бойко ходила на удочке; можно предположить, что очень трудно возиться с большой красулей.
За кедровые бревна с Ливана, за кипарисные и оливковые доски, за дерево певговое, ситтим и фарсис, за обтесанные и отполированные громадные дорогие камни, за пурпур, багряницу и виссон, шитый золотом, за голубые шерстяные материи, за слоновую кость и красные бараньи кожи, за железо, оникс и множество мрамора, за драгоценные камни, за золотые цепи, венцы, шнурки, щипцы, сетки, лотки, лампады, цветы и светильники, золотые петли к дверям и золотые гвозди,
весом в шестьдесят сиклей каждый, за златокованые чаши и блюда, за резные и мозаичные орнаменты, залитые и иссеченные в камне изображения львов, херувимов, волов, пальм и ананасов — подарил Соломон Тирскому царю Хираму, соименнику зодчего, двадцать городов и селений в земле Галилейской, и Хирам нашел этот подарок ничтожным, — с такой неслыханной роскошью были выстроены храм Господень и дворец Соломонов и
малый дворец в Милло для жены царя, красавицы Астис, дочери египетского фараона Суссакима.
Вошли мы с братом в кладовую. Уже разделились кое-какими вещами, оставляя по несколько и на часть братьям, разумеется, всего, как отсутствующим, и
меньше счетом и полегче
весом. Вдруг брат Петрусь увидел мои связки, повертел их и спросил:"Что это за серебро?"Я сказал о воле маменькиной.
Работники внесли и поставили большие
весы. Одна чашка была золотая и
маленькая, другая — деревянная, громадных размеров. Под последней вдруг открылось глубокое черное отверстие.
Я вещи и книги, а потом и своих детей, и вообще детей, неизменно любила и люблю — еще и на
вес. И поныне, слушая расхваливаемую новую вещь: «А длинная?» — «Нет,
маленькая повесть». — «Ну, тогда читать не буду».
Обойди ты все здешни скиты да прихвати и Стародубские слободы, Рогожское на придачу возьми, найди ты мне старицу
меньше девяти пудов
весу,
меньше десяти вершков в отрубе…
Он взял фунт золота и фунт серебра и свесил их просто на
весах, а потом свесил их в воде. Фунт золота в воде потянул на одну гирьку
меньше, чем прежде, а фунт серебра на две гирьки
меньше.
Царь и говорит: «Хорошо, возьми нож и вырежь из купца фунт мяса; только смотри, чтобы у тебя
вес был бы верен, а если вырежешь больше или
меньше фунта, ты виноват останешься».
Черепахи живут и на земле, и в воде, как ужи и лягушки. Детей они выводят яйцами, и яйца кладут на земле, и не высиживают их, а яйца сами, как рыбья икра, лопаются — и выводятся черепахи. Черепахи бывают
маленькие, не больше блюдечка, и большие, в три аршина длины и
весом в 20 пудов. Большие черепахи живут в морях.
Я. Что больше ноля, то имеет значение действительное, положительное, а что
меньше — отрицательное. По-моему, пушечка сделана точно в 8-ю долю, но
весом она
меньше настоящей пушки в 500 крат.